26 августа 1982 года со стапеля Великоустюгского судоремонтного завода Северного речного пароходства Министерства речного флота РСФСР сошел буксир-толкач. Транспортная единица была названа очень солидно ─ «Адмирал Коробов».
Получивший приписку к Архангельску, буксир перевозил и перевозит народно-хозяйственные грузы, в основном по рекам и озерам Северо-Запада России. И, судя по названию предприятия-владельца (ООО «Помор-Лес») поток этих грузов преимущественно связан с лесной и деревообрабатывающей промышленностью.
Имя свое буксир получил в честь легенды советского подводного флота Вадима Константиновича Коробова.
Родился будущий подводник 15 февраля 1927 года в Вологде. Но прожил он там лишь первые два года своей жизни, переехав впоследствии вместе с родителями в поселок Березник ─ один из райцентров в Архангельской области. Школу, в которой учился молодой человек, в 2005 году назвали в честь легендарного адмирала.
Из юнги ─ в командира-подводника
В 1943 году Вадим входит в число курсантов второго потока Соловецкой школы, как официально было записано на старый дореволюционный манер, юнгов. Набор, в который попал парень, был одним из самых немногочисленных ─ всего 1300 человек. На Соловки Коробова определили по направлению Виноградовского районного военкомата. Тот, в свою очередь, сделал это, по представлению районного комитета комсомола. Главным предназначением Вадима стало учиться радиоделу.
То, что Коробов несомненно стал в школе одним из лучших курсантов, говорят следующие факты. Во-первых, его через весьма непродолжительное время после начала учёбы избрали комсоргом роты радистов. Во-вторых, по окончании школы юнг его как одного из лучших курсантов послали на дальнейшую учёбу.
Парня направили в только что освобождённый Ленинград. Там в 1944 году было создано военно-морское подготовительное училище. Это учебное заведение в жизни северянина последним не стало. Далее его ждало Высшее военно-морское ордена Ленина Краснознамённое училище им. М.В. Фрунзе, также находившееся в Ленинграде. В то время училище являлось первой и главной кузницей офицерских кадров советского ВМФ.
В общем, после семилетней учёбы лейтенант Коробов наконец-то попадает на службу. В сентябре 1950 года Вадим Константинович прибыл на Северный флот, где он становится штурманом средней подводной лодки С-19 учебной бригады подводных лодок.
Умение учиться самому и умение учить других были довольно быстро оценены командованием. За месяц до начала 1953 года Коробов становится курсантом класса командиров подводных лодок Высших специальных офицерских классов подводного плавания и противолодочной обороны при Учебном отряде им. С.М. Кирова.
Завершив обучение, старший лейтенант Вадим Константинович в сентябре 1953 года возвращается на родную подлодку, где становится уже старшим помощником командира.
Следующий шаг по карьерной лестнице профессиональный подводник делает в феврале 1954 года. Получившего звание капитан-лейтенанта Коробова назначают на Кронштадтскую военно-морскую базу. Там ему предстояло участвовать в доукомплектовании и обучении экипажа строящейся на Ленинградском заводе №196 (теперь это часть Адмиралтейских верфей), подводной лодки Б-67 проекта 611.
Ракетные старты
И пока Вадим Константинович гонял своих подчинённых по отсекам субмарины, превращая их в высококлассных специалистов подводного дела, на самом верху прорабатывали вопрос о том, какую из новых подводных лодок определить для испытаний новейших видов вооружений ─ ядерных ракет морского базирования. Выбор пал именно на Б-67.
Для подготовки субмарины к испытаниям лодку на буксире по Беломорско-Балтийскому каналу перевезли в Молотовск (ныне Северодвинск). Как вспоминал впоследствии Вадим Константинович, будучи уже адмиралом, «подготовка к испытаниям держалась в строгом секрете. Когда меня назначили старшим помощником капитана на строящуюся (как оказалось) торпедную лодку Б-67 проекта 611, я даже не мог догадываться, что уже есть правительственное решение о переоборудовании этого корабля для испытания первой морской ракеты «Р-11ФМ».
Старпому не сказали ничего даже тогда, когда на лодке начали вырезать шахты для ракет. Что-то стало проясняться лишь тогда, когда командира лодки, капитана I ранга Фёдора Козлова, командира ракетной части «БЧ-2» субмарины ─ старшего лейтенанта Семена Болдина и 12 его подчиненных, матросов и старшин, были отправлены в командировку в заволжский полигон Капустин Яр, где был начат наземный этап испытаний ракеты «Р-11ФМ».
Коробову же в это время поручили принять для устройства под казармы любой барак бывшего ГУЛАГА. Выбор, конечно, был богатый, но совершенно однотипный: крысы, прогнившие полы и, что главное ─ кругом сплошная «колючка». Сразу вспомнилась юность, проведенная в Соловецкой школе юнг. Учебное учреждение там также было организовано на ГУЛАГовских нарах бывшего СЛОНа ─ Соловецкого лагеря особого назначения.
И какими трудными ни были условия жизни подводников, работа по подготовке субмарины к стартам шла полным ходом. 11 сентября 1955 года на Б-67 подняли военно-морской флаг, и в тот же день лодка была зачислена в состав 162-го отдельного дивизиона ремонтируемых подводных лодок Беломорской военно-морской базы. Вскоре, в ночь с 14 на 15 сентября, на нее погрузили первый ракетный боезапас. Ещё через сутки лодка впервые вышла в море, сразу направившись на ракетные стрельбы.
Для первых морских испытаний баллистических ракет было отобрано семь экземпляров. Ракеты оснастили новой морской системой управления. Испытательная и пусковая стартовые системы в морском исполнении ─ «Сатурн – М» и «Доломит» ─ были разработаны совместно с подводниками НИИ-885 (Научно-исследовательский институт, специально созданный в 1946 году для разработки автономных систем управления для баллистических ракет), МНИИ -1 и НИИ-10. Для контроля за будущим полётом на берегу установили телеметрические приёмные станции. Наблюдение и связь осуществлялись специальным кораблём. Бортовая аппаратура телеметрии и контроля орбиты была смонтирована в неотделяющейся головной части и работала на целевую антенну.
Первый пуск ракеты Р-11ФМ был произведен с подводной лодки Б-67 16 сентября 1955 года в Белом море. Руководил испытаниями знаменитый Сергей Павлович Королёв совместно с конструктором ракеты И.Н. Исаниным. Руководящие лица наблюдали за пусками с находящегося неподалёку эсминца.
Все семь пусков прошли успешно. Они делались как при неподвижной лодке, так и при скорости субмарины до 10 узлов, и волнении моря до 2-3 баллов.
Наблюдать за последним пуском, также на эсминце, были приглашены заместитель главкома ВМФ по кораблестроению Лев Владимирский, зам. министра обороны СССР по специальному вооружению и ракетной технике маршал Митрофан Неделин, командующие флотами и флотилиями.
Процесс всплытия лодки, отброс крышки шахты, подъём ракеты и, наконец, эффектный пуск в точно назначенное время, вызвали у гостей, находившихся в тот момент на борту эсминца шквал аплодисментов. Которые, в общем, ознаменовали начало эры по вооружению флота баллистическими ракетами дальнего действия.
После успешно проведённых испытаний почти все члены лодки Б-67 получили различные поощрения. В январе 1957 года Вадим Константинович стал командиром модернизированной подводной лодки С-146. Для приёмки своего будущего корабля подводник отправился в город Горький, в Сормово, где размещался один из крупнейших в стране судостроительных заводов. Принятую здесь подводную лодку предполагалась оснастить ракетой П-5, предназначенной для выстрела именно из подводной лодки. Предполагалось, что ракета должна была иметь сверхзвуковую скорость полёта с дальностью до 500 километров. Также доставлять к цели она должна была фугасную или специальную боевую часть.
Для испытаний и приёмки ракетных вооружений лодку из Сормова также перевели в Северодвинск, где она встала у причальной стенки завода №402 (современное «Севмашпредприятие»).
Задуманное мероприятие, к сожалению, было проведено далеко не сразу. Как оказалось, судя по представленному подводникам макету, новая ракета имела все шансы не влезть в шахтный пусковой контейнер лодки. Пришлось в авральном порядке демонтировать внутреннюю часть контейнера, срубать нержавеющую сталь. Для того, чтобы испытания всё-таки состоялись, 30-ти рабочим пришлось задержаться на лодке на целых полтора месяца. Испытания в итоге начались лишь в ноябре 1957 года. Пуск состоялся 20 ноября. Прошёл он, к сожалению, не совсем удачно. Как показали данные телеметрии, ракета сошла с дистанции и, пролетев 35-40 километров, упала в море. По плану же, ракета должна преодолеть в 10 раз больше ─ 350 километров.
Одним испытанием дело, конечно же, не ограничилось. Ракету дорабатывали более года. С весны до глубокой осени 1958 года шли, как отметил Вадим Константинович в своих воспоминаниях, «непрерывные лётно-конструкторские испытания». С началом ледостава на Белом море С-146 перешла на Северный флот (губа Оленья), для проведения государственных испытаний.
С каждым новым стартом, а их всего было не менее пятидесяти, ракета всё более и более оттачивала свои боевые качества. В итоге правительственная комиссия дала добро на производство боевого летательного аппарата. 19 июня 1959 года крылатая ракета морского базирования П-5 была принята на вооружение ВМФ СССР. Командир С-146 Вадим Коробов по итогам всех испытаний получил свою первую награду ─ орден Красной Звезды.
С Северного флота ─ на Тихоокеанский
Свою главную награду, будучи уже контр-адмиралом, Вадим Константинович получил в 1976 году. В то время он возглавил тактическую группу в составе подводного ракетного крейсера К-171 (командир-капитан I ранга Эдуард Ломов) и охранявшей его многоцелевой подводной лодки К-469 (командир-капитан II ранга Виктор Урезченко). Группа совершила уникальный переход с Северного на Тихоокеанский флот южным путём, вокруг мыса Горн.
За 80 суток перехода субмарины ни разу не всплыли на поверхность ─ только при выходе из баз в Гремихе и Западной Лиде (базы ВМФ Северного флота в Мурманской области) и при входе в базу в Вилючинске на Камчатке (Тихоокеанский флот). 22 тысячи километров под водой безусловно стали рекордными. Интересно также то, что переход шёл не по привычному Северному морскому пути. Лодки двигались вокруг Южной Америки через Атлантический и Тихий океаны.
За время этого перехода, длившегося с 15 января по 03 апреля 1976 года, контр –адмирал Коробов, как сказано в приказе о его награждении, «проявил свои лучшие качества моряка флотоводца и весьма подготовленного человека, сочетающего в себе организованность, научное мышление и трезвый расчет. За успешное выполнение заданий командования и проявленные при этом мужество и отвагу, Указом Президиума СССР от 25 мая 1976 года, контр-адмиралу Коробову Вадиму Константиновичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Эта награда, безусловно, стала высшим признанием заслуг бывшего соловецкого юнги, отдавшего советскому флоту всю свою жизнь. Вадим Константинович оставался на службе вплоть до 14 июля 1989 года. То есть целых 46 лет! Последним местом службы военачальника стала Главная инспекция МО СССР. Там Вадим Константинович трудился в должности адмирала-инспектора ВМФ.
При выходе на пенсию чёрный морской китель адмирала украшали не только уже упомянутые звезда Героя Советского Союза вместе с орденом Ленина. Наградами Вадима Константиновича также стали орден Октябрьской революции, орден Красного Знамени, два ордена Красной Звезды, орден Отечественной войны I степени и целых 15 медалей. В.К. Коробов ушел из жизни в 1998 году, похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.
…Такая личность, безусловно, достойна того, чтобы в честь нее был назван, к примеру, ракетоносец, а не только буксир-толкач. Автор признает важность и значимость гражданского флота, но масштаб личности Вадима Константиновича требует особого внимания и подхода.
Константин ТАРАКАНОВ. Фото из свободных источников
Адмирал Вадим Константинович Коробов
Буксир-толкач «Адмирал Коробов» на Северной Двине на акватории Архангельска
Подводная лодка Б-67 в парадном строю в день ВМФ на Северной Двине в Архангельске. Июль 1966 года